Общественное сознание захлестнула волна газетных и журнальных публикаций, блестящих и по форме, и по содержанию. Критической разборке подвергли все, начиная от политики и экономики и заканчивая спортом. Однако волна схлынула довольно быстро. Дело в том, что критиковать — проще, а дать конструктивные предложения гораздо сложнее. Для последних просто не было теоретической базы. Выяснилось, что четкого понимания социализма нет как у его сторонников, так и у противников. Пытаясь создать новую идеологическую платформу, команда Горбачева вновь подняла на щит труды Бухарина и Чаянова, предсмертные записки Ленина, ранее замалчиваемые как нё соответствовавшие сталинской программе построения социализма. Исходя из ленинского постулата о том, что "социализм — ; это строй цивилизованных кооператоров", власти предприняли попытку развернуть кооперативное движение и превратить его I в одну из основных опор перестройки. Как мы видели, исторически положительный отечественный опыт кооперативного движения подкрепляет пример сибирских крестьянских хозяйств в ходе столыпинской реформы, уроки нэпа. Но, во-первых, тогда , кооперирование осуществлялось на базе собственных средств производства, а теперь объединять предлагалось лишь усилия. Во-вторых, идея кооперации морально была подорвана достаточно длительным существованием колхозов. Наконец, что особенно важно, за годы советской власти мы получили в лице большинства советских людей исторически новый психологический тип, характеризующийся социальной пассивностью. Субъективную основу нового кооперативно-I го движения составляли в основном спекулянты и "цеховики", (получившие возможность хотя бы частично легализовать свою подпольную деятельность. Во взаимоотношениях с государством первой задачей новых предпринимателей было уйти от налогов. В этих целях модно стало привязывать создающиеся фирмочки к различным общественным организациям вроде Комитета защиты мира. Создаваемые кооперативы в большинстве своем были изначально ориентированы на сферу обращения и использование дефицита на рынке товаров народного потребления и услуг и устойчивой перспективы не имели. Разрешенная "индивидуальная трудовая деятельность" тоже сводилась к реализации кустарных изделий и, например, домашней выпечки. Особняком стоит вопрос о законодательном оформлении экономических реформ того периода, которое тоже носило половинчатый характер. Так, Закон о кооперации в СССР давал низшему звену управления огромные права. Без его поддержки ни оформление, ни существование любого кооператива не были возможны, и аппаратчики получали свою долю доходов, причем немалую. Законодательно были закреплены права личной собственности граждан на полностью оплаченные кооперативные квартиры и домики в садоводческих кооперативах. В рамках существовавшей системы это уже был предел возможности пересмотра прав собственности. Половинчатый характер носили и попытки демократизации управления экономикой, вернее, ее первичных звеньев — предприятий, работникам которых было предоставлено право выбирать директоров. Но, во-первых, избранный директор подлежал утверждению в более высоком звене управления, что само по себе всегда проблематично. Во-вторых, выборные программы практически всех новых кандидатов на директорские посты отдавали демагогией. Внесли свой вклад и подрастерявшиеся было идеологи, перед которыми в новых условиях встала реальная угроза оказаться не у дел. Они решили продолжить борьбу за светлый образ советского человека, развернув кампанию против пьянства, экономически никак не обсчитанную и ничем не подкрепленную. Итогами всесоюзной схватки стали небывалый виток самогоноварения, спекуляции спиртными напитками, уничтожение элитных виноградников. Но главное — невиданно мощный удар по бюджету государства, от которого советская экономика так и не смогла оправиться. Мощнейшим, дестабилизировавшим народное хозяйство СССР фактором стал почти мгновенный по историческим меркам распад социалистического содружества. В послевоенные годы экономика стран Восточной Европы развивалась в достаточно тесной кооперации с предприятиями нашей страны, а наш внешнеторговый оборот в основном был построен на товарообмене внутри Совета Экономической Взаимопомощи. Отказ от этих связей, ставших традиционными, особенно сильный удар нанес отраслям промышленности СССР, производящим готовую продукцию, а следовательно, расположенным в наиболее густонаселенных районах страны, и по продовольственным прилавкам магазинов. Потребность в западных кредитах опять возросла, а перед отечественными предприятиями замаячила угроза пустых рабочих мест. Авторитет М. С. Горбачева сейчас необычайно высок за рубежом. Западные столицы соревнуются по признанию его своим почетным гражданином, а Австралия даже провозгласила человеком столетия. Сердца же большинства соотечественников первого и последнего президента СССР для него пока закрыты, как свидетельствуют итоги выборов президента России 1996 г. Кто прав, покажет будущее, когда все это станет историей. Тут невольно вспоминается тезис Уинстона Черчилля о неблагодарности великих народов к своим великим людям, сформулированный им, когда его партия потерпела поражение на выборах в парламент немедленно вслед за победой Англии в войне с фашистской Германией.
{SITELINK-S273}Назад{/SITELINK} {SITELINK-S247}Далее{/SITELINK} {SITELINK-S6}Статьи{/SITELINK} {SITELINK-S0}На главную{/SITELINK}
|