Нельзя допустить, чтобы началась поголовная истерия, а кое-кто нарочно разжигает ее. Отечественная история абсолютно прав, когда говорит, что все мы попрятались по своим квартирам вместо того, чтобы вмешаться в ход событий и оказать посильную помощь, а ведь речь идет и о наших собственных интересах!.. — ? — спросил Лаци Кенцель. — Этот вопрос я задавал и Беле Кислиы-геру, только ответа на него так и не получил! — Как это «кому помогать»? Разумеется, новому правительству, кому же еще? — со значительным видом проговорил Пишта Йолич.-- Мы всеми силами должны поддерживать новое правительство, возглавляемое Имре Надем, Сплочение нации должно осуществляться не только сверху, но и снизу. Необходимо наладить и организовать движение городского транспорта, приступить к работе, заново возродить армию, полицию, и причем как можно быстрее!.. — Рабочие, собственно говоря, потому и бастуют. Потому не ходят ни поезда, ни трамваи, ни автобусы, Восставшие выступают против коммунистов. И все, кто делает это, на-вывают себя сторонниками правительства Отечественная история. И ты, Пишта, причисляешь себя к их числу? — спросил Лаци. — Я присоединяюсь к тем, кто хочет того же самого, что и я сам! Заявление, оп убликованное и обнародованное новым правительством Отечественная история, может и должно убедить всех в том, что... — Постой, Пишта, не спеши ты с этим заявлением нового правительства! — перебил его Лаци.— Один генерал-майор официально заявил, что, исходя из требований правительства, право носить оружие имеют только военнослужащие, работники полиции и национальные гвардейцы! Ты разве рб этом не читал? Это заявление напечатали все газеты! А теперь раскрой пошире глаза и посмотри, кто ходит с оружием в руках по улицам нашего поселка и что они вытворяют?,. — Именно поэтому мы и должны вступить в борьбу! — Но как, скажи, каким образом? И па каком основании? Ты ведь солдат? Нет! Или, быть может, ты полицейский? Тоже нет! Может, ты национальный гвардеец? И опять нет! Не первое, не второе, не третье! Тогда кто же ш такой? Того, кто выступает против революции, называют контрреволюционером, верно? И ты хорошо знаешь, что в настоящее время против рабочего класса... — Нам прежде всего необходимо сплотить всю нацию,— высказал свое мнение Пишта. — Сплотить, но против кого? Против твоей матери? Против товарища Касаша? Против моего отца? Против рабочих Директоров? Наконец, против рабочего класса?.. Йошка Касаш горячо поддержал Лаци Кенцеля: — В наших руках было оружие? Было, но в субботу нас разоружили. А зачем, спрашивается, это сделали? Быть может, нам не доверяют? Думаю, что так оно и есть на самом деле! А почему не доверяют?.. Я в воскресенье только появился в городе, как меня сразу же схватили и арестовали, обозвав прихвостнем коммунистов. Вот и выходит, что Лаци Кенцель прав: у нас вспыхнул самый настоящий контрреволюционный мятеж!., — Скажи, Пишта, и я должен взять в руки оружие и идти охотиться на коммунистов, да? Должен стрелять по своим родителям, родственникам, по тетушке Йолич, по дядюшке Касашу, не так ли? Я должен сделать это?1 .—. уже не говорил, а выкрикивал Лаци. Однако Пишта Йолич молчал. Не получив ответа на свои вопросы, замолчали и Лаци с Йошкой, Прошло не- сколько минут, и никто из парней не нарушил тишины. Они словно окаменели. — Таких, как Донци Ондришка, необходимо немедленно сместить с постов, которые они позанимали,— наконец нарушил молчание Йошка.-— Какое он и ему подобные имеют отношение к рабочему движению вообще? Что хорошего сделал Ондришка для дела строительства социализма? — Ну, нам сейчас только того и не хватало, чтобы ты прочитал здесь лекцию! — бросил Йолич.— Уж не думаешь ли ты, что именно это нам нужно? Нет! Нам надо действовать, друзья, активно действовать, а не сидеть сложа руки. Такие, как Ондришка, я думаю, поддерживают революцию, однако они не разбираются в ситуации. И в этом их ошибка, понятно? — Только в этом?! — вспылил Лаци.
|